РАДИОЛЮБИТЕЛЬСТВО
Я никогда не был радиолюбителем в узком смысле этого слова, то есть не имел собственной коротковолновой приемо-передающей станции. В условиях послевоенной Москвы это было невозможно ни по организационным, ни по техническим причинам. Я желал приобщиться к этой технике и создать что-то интересное для собственного пользования - радиоприемник, измерительную аппаратуру, позднее телевизор или магнитофон.
Современным радиолюбителям трудно даже представить себе, с чего и в каких условиях мы начинали. В Москве в конце войны открылись два радиомагазина - один на улице Кирова, другой на Арбате, - это были малюсенькие магазинчики без какого-либо обязательного ассортимента, торговали они, чем попало, но только комплектующими - приемная аппаратура была запрещена, да и никто не выпускал радиоаппаратуру для частного пользования. Позднее, когда широким потоком пошла неликвидная аппаратура из Германии, открылись два магазина под эгидой ОСОВИАХИМА (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству), здесь за бесценок можно было приобрести всякие, порой уникальные вещи, особенно ценились немецкие радиолампы, превосходившие по многим параметрам отечественные, являвшиеся точной копией американских металлических ламп. Но главным источником аппаратуры стали Коптевский рынок и «толкучки» около радиомагазинов (крупнейшая - у открывшегося позднее радиомагазина на Колхозной площади).
Забавными кажутся сейчас инструментальные возможности, с которыми я и подобные мне радиолюбители начинали свою деятельность. Пассатижи и отвертка - это уже было хорошо, дырки в алюминии можно пробить гвоздем и развернуть до нужного размера ножницами. Ручная дрель и маленькие тиски - это мечта, которая сбудется через год, другой. Паяльники мотали сами, серебрили медный провод в растворе азотнокислого серебра (мама работала в химической лаборатории) с помощью батарейки от карманного фонаря и серебряного полтинника 20-х и 30-х годов, мотали силовые и другие трансформаторы и катушки, учились читать схемы в начавшем выходить журнале «Радио» и выпусках брошюр «В помощь радиолюбителю». И при всей примитивности арсенала возможностей очень многое получалось. Хорошо помню, как зимой 46/47 года у меня заработал первый серьезный радиоприемник, супергетородин РЛ-1, собранный по схеме Елютина. Какую радость и гордость я испытал, когда у нас на Лосинском зазвучали голоса западных радиостанций! Холодная война еще не началась, и их не глушили. Подобные чувства я испытывал нечасто и позднее, когда был уже главным конструктором и вводил в строй уникальные радиолокационные станции «Аргунь» и «Рузу».
Впоследствии было много всяких задумок и разработок, некоторые были доведены до конца, большинство закончилось ничем. Со временем интерес к этой деятельности угас главным образом в связи с появлением промышленных образцов аппаратуры, ассортимент и доступность которых непрерывно росли, а качество изготовления было недостижимо высоким для кустарного производства. С началом моей инженерной деятельности этот интерес был окончательно вытеснен работой по созданию уникальных радиолокационных средств, в кооперации с десятками крупных промышленных и научных предприятий и необозримыми возможностями для творчества, возникшими при этом. И все же радиолюбительство было великой школой, одной из основ моей последующей деятельности. Отличительной чертой большинства радиолюбителей той поры было ясное понимание физических процессов, протекавших во всех элементах схемы. Это был прекрасный познавательный практикум.
